Интервью с митрополитом Екатеринбургским и Верхотурским Евгением о СВО, святой Екатерине и «вере в душе» опубликовало интернет-издание «Новый день».
Глава Екатеринбургской митрополии ответил на вопросы о важнейших для христиан событиях уходящего года, о современных вызовах и возможности им противостоять; а также о том, какие плоды принесло преподавание основ религиозной культуры в школах и о тех, у кого Бог в душе, о Екатерининском маршруте и о других возможностях узнать и полюбить свою малую родину.
— Скоро заканчивается 2022 год, давайте начнем с его важнейших итогов.
— Изменение вектора нашей жизни. В 2022 году закончилась пандемия коронавируса. Без иронии это говорю, а с пониманием, какие страдания выпали на долю нашего народа, нашей страны. Люди болели, умирали, градус тревожности (искусственно сформированной или естественной, не мне судить) был повышен до крайности, присутствовало ощущение неопределенности… Но это было и время проявления самоотверженности, подвига, подвижничества. Врачи с полным самоотречением исполняли свой долг. Волонтеры, не щадя себя, работали в красных зонах и вне ковидных госпиталей. Благотворители приобретали кареты скорой помощи, средства индивидуальной защиты, аппараты искусственной вентиляции легких, оборудовали помещения для госпитализации… Можно привести еще множество примеров того, как в борьбу с общей бедой включились люди, которые, строго говоря, могли бы этого и не делать. И благодаря такому единению, духовному сплочению все мы, согласитесь, чувствовали защищенность.
Я лично ее ощутил, когда тяжело, с критическим поражением легких, заболела моя мама. Люди, которые, казалось бы, не обязаны были это делать, пришли к нам на помощь: включились в ситуацию, помогли с госпитализацией, создали, насколько это было возможно тогда, хорошие условия… Потом, уже после выписки, мама рассказывала, как люди в красной зоне отдавали себя ради помощи пациентам. Она говорила, что на ноги ее поставили, в том числе, забота и человеческое тепло.
Пандемия, повторюсь, была периодом подвига перед лицом внешнего вызова. Но это был в какой-то степени непонятный, абстрактный вызов. Что за зараза? Откуда пришла? Случайно или намеренно? Туман… Так или иначе, острая стадия этого периода миновала. Начался новый период – специальная военная операция. И вызов дня сегодняшнего предельно конкретен. Я (и, уверен, не я один) четко понимаю, с кем идет противостояние, кому противостоит сегодня наш народ, какому злу. Уже нет никаких сомнений, что это зло рукотворно. Патриарх Кирилл сказал, что противостоим сатанизму. И у меня нет другой оценки сегодняшней ситуации. И я считаю, что в этой новой системе координат мы стали внутренне более свободными, мы встали на правильную «лыжню», мы были поставлены в ситуацию выбора и сделали его.
— Обычно в такие периоды люди приходят к переосмыслению своей жизни, начинают иначе расставлять приоритеты. Зачастую именно в тяжелые времена человек становится на путь духовного развития, ближе к Богу. Чувствуете ли вы, что количество верующих увеличилось? Может быть, больше людей стало приходить за советом к священникам?
— Я вижу, что люди, которые занимали, скажем так, нейтральную позицию – «да, где-то есть Церковь, но я не верующий» – в период испытаний очень явно увидели Церковь. Увидели – Церковь не занимает «нейтральную» позицию, она активно включилась в помощь, что называется, по всем фронтам, и ответили доверием к Церкви вообще, к ее пастырям, к людям, которые пришли от имени Церкви. То, что доверия стало больше – факт. Это касается и периода пандемии, и нынешнего периода специальной военной операции.
По большому счету, все начинается с руководителя. Святейший патриарх очень ярко, четко, понятно обозначил позицию Русской православной церкви по отношению к тому, что происходит. Он нашел такие слова в обращении к пастве, которые как острый нож отсекли все лишнее, оставив истинную суть, определенную твердую позицию. Да, кто-то сказал: «О нет. Эта позиция меня не устраивает», собрал чемодан и уехал. Но большинство людей (по крайней мере, большинство из моего широкого круга общения) услышали слова Святейшего патриарха и его поддержали. Они разделили его точку зрения, разделили точку зрения Церкви.
Сегодня я вижу, что люди поддерживают позицию Церкви: мы не за кровопролитие, мы не за то, чтобы кто-то кого-то убивал, но есть ценности, есть непреложные принципы, за которые стоит отдать свою жизнь. Сегодня Церковь эту позицию четко отстаивает. Гибель отца Михаила Васильева, отца Александра Цыганова и других священников, которые окормляли военнослужащих в зоне военных действий, подтверждает, что Церковь не говорит о чем-то абстрактно, отрешенно: «Это хорошо, это плохо, слушайте, делайте». Церковь действует.
Начиная с 24 февраля наши прихожане собрали 11 миллионов рублей на поддержку военнослужащих, выполняющих боевую задачу в зоне СВО. 11 миллионов! Это деньги, которые люди пожертвовали из своих небольших зарплат и пенсий. Почти 20 тонн гуманитарной помощи собрано и передано на Донбасс людям, терпящим бедствие. Общее дело сплотило людей. В том числе сплотило вокруг Церкви, вокруг патриарха, вокруг приходов, пастырей. Так что Церковь – это не какое-то юрлицо, Церковь – это люди.
— А что вы скажете тем, кто говорит: «Мне не нужно ходить в церковь, потому что Бог внутри меня»?
— Этот вопрос всегда стоял. В том числе его задавали апостолу Иакову. И он ответил, что вера «где-то в душе», которая никак не проявляется вовне, – это пустое, это мертвое. Он сказал: «Вера без дел мертва».
Представьте семью, созданную, скорей всего, на взаимной любви. Семейные отношения ведь предполагают, что люди должны общаться. Скажем, дома, после работы, присесть, вместе поужинать, поговорить, что-то обсудить. Так ведь? Но вдруг один из супругов говорит: «Не лезь ко мне, не подходи ко мне. Кормить я тебя не буду, с детьми общаться я не буду, я буду заниматься своими делами. Но я люблю тебя, и эта любовь у меня глубоко в душе». Это очень похоже на ложь, не так ли? На то, что человек ширмой пытается прикрыть свое равнодушие, свою пустоту. Истинная любовь – живая, деятельная. Если человек кого-то любит, он совершает дела, обращенные к объекту своей любви. Приход в храм, обращение к Господу с молитвой, милостыня, благодеяние – это наши внешние формы проявления любви к Богу. Поэтому хочется людям пожелать живой, наполненной делами веры. Чтобы действительно был Бог в душе, чтобы любовь к Нему переливалась через край души и превращалась в дела.
— Может быть, людям тяжело, страшно сделать первый шаг, прийти в храм, где все новое, незнакомое, где ты не совсем понимаешь, что происходит?
— Действительно, человеку тяжело. Он приходит в храм и чувствует, что здесь немножко чужой. У каждого прихожанина там свое занятие, каждый уже имеет какой-то опыт, нашел свою нишу в этом пространстве. Хорошо, если в этом состоянии человек ищущий встретит заинтересованного священника или мирянина, который поможет ему сделать шаг.
Мне в свое время очень повезло, потому что мне довелось встретить достойнейшего священника в очень правильном приходе. Приход тогда, правда, был полуразрушенный – нештукатуреные стены, окна затянуты пленкой – но там были живые, реальные люди. И я получил ответы на свои вопросы. Я нашел даже не то что свое место – я нашел ответы на ту боль, на те сложные жизненные вопросы, которые у меня были. И я обрел… жемчужину драгоценную.
И сейчас я часто, приезжая в какой-то храм, какой-то приход, задаю себе вопрос: «Вот я просто житель этого поселка, этого города, пришел бы сюда? Смог бы здесь остаться? Смог бы найти здесь свой место?» И, к сожалению, часто отвечаю себе: «Если бы я сюда попал впервые, не факт, что мои отношения с Богом, с Церковью сложились бы так, как они сложились». Не зря же древний святой Иоанн Лествичник говорил, что человек должен очень серьезно отнестись к поиску духовника, священника, своего храма, своего прихода. Не надо думать, что ты найдешь то, что ищешь, в первом же храме. Но и не стоит останавливаться после первой неудачи. Если ты хочешь есть, идешь в магазин, а он закрыт, что ты будешь делать? Уйдешь домой, закроешься и будешь сидеть? Наверное, нет. Ты пойдешь искать другой магазин. Так и с поиском духовного человека, места, храма. Если человек имеет искреннее желание найти ответы на имеющиеся у него вопросы, убежден, Бог обязательно ему пошлет мирянина, священника или ситуацию, благодаря которым он войдет в храм, войдет в Церковь. Бог же живой. И он отвечает на искреннее вопрошание.
— Уже несколько лет в школах преподают «Основы религиозной культуры». Как вы оцениваете результаты?
— Преподавание этого курса началось в 2010 году и происходит с разной степенью успешности. У нас в регионе идет преподавание по новому учебнику, в написании которого я выступал соавтором. В этом возрасте [курс ведут в 4 классе] ребенок еще воспринимает информацию как она есть, он еще не приобрел подростковой критичности. Кроме того, это еще начальная школа, где у класса один учитель, которому ребенок доверяет. Но в любом случае, я вижу, какая это тонкая материя – основы религиозной культуры. Наскоком, нахрапом научить ребенка в четвертом классе основам веры или религиозной культуры нельзя. Если педагог сам не полюбил то, о чем рассказывает, не потрудился глубоко проникнуть в тему, соотнести ее со своим мировоззрением, преподавание становится бессмысленным. Это в любой дисциплине. К примеру, если учитель литературы любит свой предмет, любит литературу, он так преподаст, что все его ученики будут любить этот предмет. И наоборот.
За 12 лет мы приобрели опыт работы с педагогами. У нас в регионе сформировалась очень интересная система взаимодействия с педагогами при участии министерства образования, при участии приходов, при участии федеральных структур. И учебник замечательный, современный. К примеру, на странице каждого урока стоит QR-код – такое «страшное слово». По QR-коду и учитель, и ученик имеют возможность перейти в некое виртуальное пространство, которое было создано профессионалами, для того чтобы содержание урока стало более понятно, доступно. Например, мы сняли короткометражные фильмы, которые учитель может продемонстрировать.
За 12 лет проделана колоссальная работа, и сегодняшние результаты, которые выносят и учителя, и дети с уроков, интереснее, эффективнее, чем те, которые мы видели 10 лет назад. У меня нет сомнений, что еще через два года результаты будут еще более значимыми. И очевидными для наших соотечественников.
Преподавание основ религиозной культуры – это не история про «ребенка в храме», это история про формирование, развитие, воспитание души. Это история про правильный нравственный выбор в той или иной жизненной ситуации.
— Владыка, можете рассказать, какие есть православные маршруты в Свердловской области? Ясно, что обязательный пункт – это Верхотурье, духовная столица Урала. Конечно, Храм-на-Крови. А еще?
— У нас есть уникальный «Царский маршрут». Мы даже создали одноименный сайт, благодаря которому можно узнать о местах, прямо или косвенно связанных с жизнью царской семьи, получить информацию о маршруте в Екатеринбурге и Свердловской области.
Подобным образом проложены ряд маршрутов, посвященных святыням нашего региона. Например, Симеонова тропа, связанная с Симеоном Верхотурским. К грядущему 2023 году, когда Екатеринбург будет отмечать 300-летие, мы создали наглядный маршрут по городу. И по местам, связанным со святой Екатериной, и по другим интересным с точки зрения паломничества местам.
Нельзя не сказать и об «Императорском маршруте», который появился благодаря трудам Свердловской железной дороги. Он пока еще не замкнут, не доведен до конца, но на специальном поезде паломники уже могут поехать в Алапаевск, где последние месяцы жизни провела преподобномученица Елисавета Федоровна. А там уже разворачивается целая паломническая маршрутная история по городу. После чего этим же поездом люди возвращаются обратно. Вот сейчас железная дорога пытается сделать так, чтобы поезд, начиная движение из Екатеринбурга, делал остановки на Ганиной Яме, в Нижнем Тагиле, в Ирбите, в других городах… Такое трехдневное или четырехдневное паломничество должно получиться.
— Раз уж зашла речь о Екатеринбурге: почему святая Екатерина важна для города? Действительно ли, что его назвали не в честь святой, а в честь Екатерины Первой, или идет подмена понятий? Почему покровительница именно святая Екатерина? И кто и когда это решил?
— Нам же понятен мотив, почему Петербург назвали именно так при закладке, а не, к примеру, Николаевском или Георгиевском. Молодой император Петр реализовывал проект строительства города на Неве, и посвятил его своему небесному покровителю – апостолу Петру. Конечно, кому-то может прийти в голову, что молодой Петр решил назвать город в честь себя, но это было бы безумием. Так что я ни на йоту не сомневаюсь в том, что Петр Алексеевич Романов посвятил этот город именно своему небесному покровителю.
Примерно то же самое произошло и с Екатеринбургом. Да, императрица Екатерина не закладывала ни город, ни крепость, ни завод, ни храм. Но понятно, что люди, которые это делали, основатели города Екатеринбурга и крепости Екатеринбург, хотели, скажем так, сделать приятное императрице. А именно основать крепость в честь ее небесной покровительницы. Но все-таки не в честь самой императрицы. По той простой причине, что в сознании человека XVIII века не могла возникнуть мысль основания города в честь ныне здравствующего человека, какую бы должность он ни занимал. Поэтому храм, крепость, завод были посвящены святой великомученице Екатерине.
А дальше город рос с этим именем. Жизнь каждого из нас проходит под знаком того имени, которое нам когда-то дали родители. Екатеринбургу дали имя святой Екатерины. И в дальнейшем вся его жизнь до переименования, да и после переименования, была прямо или косвенно связана со святой Екатериной. Поэтому во все времена День памяти святой великомученицы Екатерины был особым днем для города Екатеринбурга. К этому дню готовились. К этому дню приурочивали какие-то значимые городские события. В конце концов, люди – жители города – назывались екатеринбуржцами, то есть в каждом из них всегда присутствовала святая Екатерина. Не знаю, насколько это убедительно для сегодняшнего такого секулярного сознания… Но вычеркивать, аннулировать эту ценную составляющую у меня нет никаких оснований. Это было бы нечестно по отношению к святой Екатерине и к тем людям, которые строили, созидали этот город.
— Поэтому в советское время город переименовали в Свердловск, чтобы изъять эту составляющую?
— 1930 год был ознаменован тем, что очень большие средства вкладывались в то, чтобы стереть с лица города всякое напоминание о его славной христианской истории. Были взорваны храм Большой Златоуст, собор Святой Екатерины, Богоявленский собор. Массово переименовывались улицы. Тогда это тоже стоило немалых денег и больших усилий. Можно же было сказать: «Послушайте, нам нужно строить хлебозаводы, нам нужно возводить школы». А люди вкладывали огромные средства и силы в то, чтобы разобрать храмы до основания, до фундамента, как это случилось с храмом Святой Екатерины или с Богоявленским собором. То есть да, была задача – стереть имя Бога, имя святой Екатерины с лица земли. Это был вызов, брошенный Богу.
Мы собрали очень интересный материал о том, как, какие решения принимались именно тогда в 1920-1930 годы, чтобы стереть имя Бога из сознания жителей Свердловска. Выяснилось, например, что было три варианта, как назвать город. И Свердловск был только одним из них. Остальные наименования, что называется, не из жизни курьезов. Но на самом деле, то, что такие идеи приходили в сознание, – трагедия.
Хотя то, что происходит сейчас, эти трансгуманистические идеи, то, что из мальчиков пытаются сделать девочек, из девочек – мальчиков, разве не трагедия? Уже не город лишают Божьего присутствия, а человека лишают… человеческого. И хотят, чтобы это воспринималось как норма. А тогда, в 20-30-х годах, нормой воспринимались те действия, все те переименования. Я часто задаю людям вопрос: «Скажите, вот у нас есть такая большая огромная улица имени Карла Либкнехта. А кто такой Карл Либкнехт?» Я еще не встретил в городе ни одного человека, который мне рассказал хотя бы, кем он работал. О Сакко и Ванцетти еще как-то более или менее наслышаны – американские гангстеры. Ну почему такие имена были даны центральным улицам нашего города? Недоумеваю. Сначала были уничтожены храмы, уничтожены памятники с божественными наименованиями, потом были переименованы улицы. Вознесенский проспект стал улицей того самого «неизвестного» Карла Либкнехта. Такая была задача – стереть из памяти народа все, что связывает их с нашим Творцом. Святая Екатерина здесь, конечно же, была большой помехой.
— Как маршрут святой Екатерины будет выглядеть?
— Это маршрут по местам, связанным со святой Екатериной, и календарь. Широкая его презентация пройдет в скором времени. Наша задача была соотнести для читателей в этом календаре знакомые места Екатеринбурга с незнакомыми. Показать привычные виды, привычные места такими, какими они были до «переформатирования» города. Вот, к примеру, Главный проспект – точка, где сейчас строят ледовый городок, ставят новогоднюю елку. Смотрим, а что там было раньше, что сегодня осталось от того исторического города святой Екатерины? Была задача – выделить какие-то здания, фасады, показать, какими они были, что в них изменилось.
Знаете, когда я почитал внимательно про Главный проспект… Еду или иду сейчас и невольно всматриваюсь в эти фасады. Это потрясающе! Вот здесь стояла маленькая конюшня, а здесь еще что-то… Чрезвычайно интересно. Этому календарю, этому, скажем так, путешествию удалось свершить чудо. Я уже смотрю на привычные виды, привычные улицы Екатеринбурга совершенно другим взглядом. И задаю себе вопрос: а что бы я мог сделать для того, чтобы мой город, город Екатеринбург, стал краше, интереснее, чтобы моя деятельность в городе была созидательной? Чтобы не исказить образ города, так, как это сделали, когда снесли храм и переименовали улицы, а наполнить его жизнью, содержанием и смыслом.
Вот такие мысли, такие намерения во мне породило путешествие по Главному проспекту. И я очень надеюсь, что это произойдет не только со мной, но с вами, и с теми, кто будет листать, всматриваться в эти домики, в эти лица, которые на страницах календаря отображены.
Фото: ndnews.ru
