Монах Аполлинарий старательно проходил все монастырские послушания. Сначала он исполнял послушание келиарха, потом продавал свечи в монастырской лавке, а когда началось строительство нового Крестовоздвиженского собора, его благословили выполнять столярные работы. За ревностное исполнение этого послушания монах Аполлинарий был удостоен Архипастырского благословения с выдачей свидетельства. В сентябре 1910 года Аполлинарий был рукоположен в сан иеродиакона, а незадолго до революции — в сан иеромонаха. Как отмечалось в ведомостях о монашествующих, иеромонах Аполлинарий был «качеств очень хороших, к послушанию способен и усерден»[2]. В монастыре отец Аполлинарий прожил семнадцать лет.
Пришедшие к власти после Октябрьской революции 1917 года большевики отрицательно относились к монашеству, считая его «паразитирующим» сословием. Один из жителей города Верхотурья, примкнувший к большевикам, так писал в своих воспоминаниях о верхотурских святынях и о монахах: «На северной окраине Пермской губернии: ныне Уральской области существует городок Верхотурье, расположенный по обе стороны верховья реки Тура. Сам по себе город не отличался ничем от больших сел Центральных губерний… но в довоенное время привлекал к себе внимание почти все население Российского государства своими достопримечательностями. Это — мощи „Святого Сим[е]она праведного“, которые хранились в одном из монастырей города Верхотурья, которых там находилос[ь] в порядочном количестве, потому что пут[ь] к существованию м[о]нахам дали самые эти мощи „Симеона праведного“, к которому на поклонение шл[а] масса народу со всех концов матушки России, и приносили потом добытые копейки, на которые жировали обитатели верхотурских монастырей»[3].
Сначала большевики не предпринимали против насельников монастыря каких-либо враждебных действий, но они всячески оскорбляли религиозные чувства верующих насмешками, издевательствами и кощунствами над святынями в прессе, на митингах и собраниях. С февраля 1918 года Свято-Николаевский монастырь стал почти ежедневно подвергаться различным реквизициям, а летом почти все жилые и хозяйственные помещения обители были конфискованы. Насельникам оставили лишь иконно-книжную лавку, помещения нескольких мастерских и здание детского приюта. Монастырское братство вынуждено было разделиться: около тридцати насельников осталось в Верхотурье, а остальные переселились в Больше-Актайский скит. Уставная монастырская жизнь в новых условиях стала невозможной.
В июле 1918 года в Верхотурском уезде начались восстания крестьян против советской власти, так называемая «деревянная война»[4]. Власти обвинили монахов в организации антибольшевистских выступлений. Красноармеец В. Зотов писал в своих воспоминаниях: «…наши верхотурц[ы] под влиянием святых отцов тоже завозилис[ь] против советской власти… <…> Святая братия с[о] своими пр[и]верженцами довела своей агитацией и верхотурцев до во[с]стания, контрреволюция подняла голову — сделал[а] вооруж[е]нное выступление, в котором погибло несколько защитников советской власти»[5].
В это опасное время, когда красноармейские отряды подавляли народные восстания против большевистской власти, военно-оперативный штаб по борьбе с контрреволюцией потребовал от настоятеля Свято-Николаевского монастыря немедленно командировать священника для служения в селе Красногорском Верхотурского уезда. Жители этого села также принимали участие в «деревянной войне», и местный священник отец Александр Чернавин был арестован. Вероятно, чтобы не раздражать население и не давать лишнего повода для возмущения действиями новых властей, большевики и предприняли некоторые меры для удовлетворения религиозных потребностей верующих.
Вместо арестованного священника для служения при Спасской церкви села Красногорского 16/29 июля 1918 года и был командирован по благословению настоятеля иеромонах Аполлинарий. Окончив свое служение, отец Аполлинарий отправился в село Меркушино помолиться на могиле великого Божьего угодника — святого праведного Симеона Верхотурского. Это был смелый поступок, так как незадолго до этого в этом селе были расстреляны несколько человек, которых обвинили в организации крестьянского восстания. Среди убиенных был и местный священник Константин Богоявленский. В самом селе для охраны порядка расположился красноармейский отряд, в котором служил упоминаемый В. Зотов. В своих воспоминаниях, рассказывая о селе Меркушино, он неоднократно поминает недобрым словом праведного Симеона: «…по преданию Церкви и Святой обители, там (в Меркушино. — Сост.) жил С[и]м[е]он праведный. Ничем н[е] занимался, кроме как удил удочкой рыбу и от этого занятия уделял свою помощ[ь] бедным. Конечно, в настоящее время трудно поверит[ь] поповским сказкам, чтобы на реке Туре можно пропитат[ь]ся рыбной ловлей и помогат[ь] еще бедным, при том еще удочкой, но… этому вер[и]ли»[6]. Можно только представить, с какой ненавистью отреагировали красноармейцы на монаха, пришедшего помолиться святому, которого красные так не любили. Отца Аполлинария, обвинив в «контрреволюционной агитации», арестовали в селе Меркушино и отправили в Верхотурье. На следующий день, 30 августа/12 сентября 1918 года, он был зверски убит. Его закололи штыками недалеко от Верхотурья и там же закопали тело. Иерейский крест, снятый с убитого священника, палачи передали настоятелю монастыря.
Обычно большевики умалчивали о совершённых казнях. В данном же случае власти публично сообщили о расстреле монаха за контрреволюционную агитацию. По всему городу были расклеены афиши с приговором ЧК. Такое беззаконие, сотворенное над иеромонахом, болью отозвалось в душе многих горожан. Однако что бы ни писали безбожники, для православных людей смерть иеромонаха Аполлинария стала смертью мученика, претерпевшего страдание за свое свидетельство правды Христовой.
Только по освобождении города от большевиков тело отца Аполлинария в числе других жертв красного террора было найдено и привезено в монастырь, где 5/18 октября 1918 года с подобающими почестями мученик был погребен на монастырском братском кладбище.
Решением Священного Синода от 17 июля 2002 года преподобномученик Аполлинарий прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской; в 2010 году – в Соборе Екатеринбургских святых.
Источники
ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 640, 662, 688, 731, 737.
ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 199.
Жития святых Екатеринбургской епархии. — Екатеринбург: Издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008.
Тихон (Затёкин), игум., Нечаева М. Ю. Уральская лавра. Екатеринбург, 2006.
Жития святых Екатеринбургской епархии. — Екатеринбург, 2008
[1] Возможно, в 1872 году. Данные приводятся на основании сведений из послужных списков братии Свято-Николаевского Верхотурского мужского монастыря за 1908 и 1913 годы, где указан возраст преподобномученика.
[2] ГАСО. Ф. 603. Оп. 1. Д. 731. Л. 32 об., 33.
[3] ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 199. Л. 28.
[4] Подробнее об этих событиях см. в жизнеописании священномученика Константина Богоявленского.
[5] ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 199. Л. 29–29 об.
[6] ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 2. Д. 199. Л. 30.
