Представляем читателям новую публикации из цикла «Хранители веры. Средний Урал».
Ее героиня – Елена Владимировна Сороколат, староста храма во имя Архангела Гавриила, как и ее бабушка в свое время. Жена офицера, которая знает, что такое ждать мужа из «горячих точек», профессиональный психолог, оказывающий в храме помощь семьям воинов СВО.
«Моя бабушка зашила мне крестик в шов школьной формы»
О своем пути к Богу, о создании в 32 военном городке храма Божия, о своем хобби и поддержке друзей рассказывает Елена Владимировна Сороколат:
– Родилась я в семье военнослужащего в Самаре, в 60-е годы XXвека это был город Куйбышев. Мой папа был военным летчиком, он рано погиб, мне было около 3-х лет, я его практически не помню. Папа служил в Туркменистане, но для маленького ребенка климат был не подходящий, и меня отдали бабушке.
Самое первое присутствие Божие я ощутила в детстве, мне было где-то около пяти лет, я тогда заболела скарлатиной, по сути, умирала. Возле меня дежурили врачи. И я очень хорошо помню, как молилась бабушка перед старинной иконой Божией Матери. И даже сейчас, когда говорю об этом, у меня все это стоит перед глазами. Я очень хорошо помню свои детские ощущения, это понимание того, что меня скоро не будет. И что молитва бабушки меня спасала.
После выздоровления бабушка начала приводить меня в храм. Она была там старостой. Очень хорошо помню, как шли службы, и еще почему-то – тазики с конфетами, где я выбирала самые вкусные (смеется – прим. редакции).
Когда я пришла в первый класс с крестиком, то была подвергнута, так сказать, обструкции со стороны одноклассников и учителей, я тогда испугалась. Расплакалась, рассказала бабушке, и она мне зашила крестик в шов школьной формы. И я всегда знала, что у меня там есть крестик.
Когда мы стали жить с мамой, я начала ходить в музыкальную школу, с удовольствием, у меня была маленькая скрипочка, которая мне очень нравилась.
После окончания школы поступила Самарское музучилище, пока училась, познакомилась со своим будущим мужем, он тогда тоже учился, готовился стать военным врачом.
Однажды я посчитала и выяснила, что у мужа Екатеринбург был четырнадцатым местом службы. У меня «послужной список» чуть меньше – Кузбасс, Новоалтайск, Чебаркуль, Германия, где мы три места поменяли, Касли и Екатеринбург, то есть очень много ездили. На Урале в итоге осели, здесь дети учились, здесь наши друзья…
Когда мы вернулись на Родину, это уже был не СССР, произошла вся эта перестройка, все поменялось, вернулись мы, можно сказать, к «разбитому корыту». Музыкальные педагоги тогда не были востребованы. Я решила получить другую профессию, вспомнила, что всегда интересовалась психологией, поступила в Университет Российской Академии образования. На последнем курсе меня пригласили преподавать в гуманитарном институте. Я активно участвовала во всех конференциях, вела научную и практическую деятельность. Со своими коллегами разрабатывали в конце 90-х – начале 2000-х направление социально-психологической реабилитации, как вы понимаете актуальное тогда, да и сейчас это тоже актуально. Сейчас я имею частную практику, и преподаю в Медицинском университете. В храме тоже стараюсь делиться своими знаниями и опытом: провожу беседы как православный психолог, предлагаю рекомендации, в случае необходимости, провожу благотворительный или консультативный прием.
Если вернуться к вопросу веры, то в юности, наверное, не было потребности острой идти в храм, да и храмы тогда еще не были открыты. Точкой отсчета моего воцерковления стала очередная «горячая точка», в которую попал мой муж. Вспоминается, «на носу» Новый год, все готовятся к праздникам, веселятся, а мы – в унынии и неведении. Но затем пришло ясное, четкое осознание, что мне никто не поможет кроме Бога, абсолютно. Все, что говорила мне бабушка, тут же вспомнилось, я начала сознательно искать храм. Тогда еще не было ни Храма-на-Крови, самый ближайшим к нам был монастырь на Елизавете, тогда еще это был мужской монастырь Всемилостивого Спаса. Я начала туда ездить со своими подругами Юлей Ивашень и Мариной Кисель, нас объединили общие переживания и проблемы.
Тогда начался Рождественский пост, и я помню, как строго мы тогда его соблюдали, мы много молились, ездили на все службы. Я еще помню иеромонаха отца Даниила, который на тот момент нас «вел», поддерживал. В тот момент и произошло настоящее воцерковление. Было ощущение, что мне нужно прямо прилепиться к Богу, это было острое и четное осознание. И я абсолютно уверена, что Господь спас мужа по молитвам отца Даниила, я очень ему благодарна. Муж рассказывал несколько случаев, когда он был в одной секунде от удара, за которым смерть.
Потом я уже не могла без храма. В то время начались перемены, начали возрождаться храмы. Я ездила в беседку, которая стояла на месте дома Ипатьева, по субботам мы там собирались на молитву. В 2002 году Патриархом Алексием II был заложен новый храм – Храм-на-Крови. Я очень ждала, когда его построят и начала ездить туда. К тому времени на основе новой социальной концепции в Православной Церкви возникло множество интересных идей: это было время борьбы с сектами, расцвета миссионерской деятельности и поворот церкви к современным технологиям, произошло признание психологической науки. Профессиональные знания и вера объединились в своем служении: меня пригласили работать на созданный отцом Димитрием Байбаковым первый в России Православный «Телефон доверия». У отца Владимира Зайцева в храме св. Иннокентия Московского было создано сообщество теологов и психологов, где мы обучались у православного психолога М.М. Ицковича. В Храме-на-Крови мы проводили консультации для всех нуждающихся. Это было замечательное время и прекрасный профессиональный и духовный опыт, я до сих пор с теплом вспоминаю беседы священников с нами, нашу совместную работу.
А в 2013 году стала ходить в храм «Большой Златоуст». В том году у меня умерла мама, через три дня открылся этот храм, и я восприняла это просто как знак — по пути на работу есть храм, в который можно было заходить каждый день! После смерти мамы, в это время потерянности и опустошения, в храме я встретила потрясающих батюшек, нашла душевный покой и смирение перед промыслом Божиим. Первым настоятелем храма был отец Алексий Кульберг, будущий владыка Евгений. В храме служили иереи отец Алексий Гизатуллин и отец Арсений. Началась активная приходская жизнь. Много было мероприятий, паломничеств, открытий, инициатив. Владыка Евгений (на тот момент отец Алексий) нас заряжал такой энергией, рассказывая о своих работах с детьми, об организации исторических реконструкций российского масштаба. Было очень заметно, насколько велик масштаб его личности, его идей, энергии, и самое главное — отеческой любви. И до сих пор мы, «первые златоустовцы» общаемся, помогаем и поддерживаем друг друга: нас научили христианской любви, нельзя ее потерять!
Там же впервые я увидела отца Сергия Кунгурова, на тот момент он еще был пономарем. Когда его рукоположили, я заметила, что несмотря на молодость, он умеет так сказать, что мысли сразу поворачиваются в нужную сторону, думаешь, надо же…какая мудрость, священство – это таинство. И я несмотря на свой возраст и знания, начала обращаться за советом к отцу Сергию, за помощью в молитве. И сейчас, спустя несколько лет, точно знаю, что молитва нашего батюшки бесценна. Когда узнала, что у нас в 32-м военном городке открывается храм, радости не было предела! Да еще настоятелем стал отец Сергий! Для меня это было очень ценно, так как он – духовный сын нашего владыки, с пономарства воспитанный в его духе. Для меня было очень важно, что наш храм будет как бы продолжением той сердечной атмосферы, которую нам преподал владыка. Для храма отдали бывший КПП, мы тут столько лет ходили через эти «вертушки». Все было очень запущено, залито из протекающей крыши. Стояли крест и иконы, в совершенно неподобающем виде, плакать хотелось, глядя на все это… Мы сначала расчистили одну комнатку на первом этаже, где сейчас музей, было все страшненько, там проходили первые молебны. Отчищали сначала второй этаж, ставили перегородки, красили стены, скоблили полы, вешали двери. Потом, когда более-менее создали порядок на втором этаже – взялись за первый. Вспоминается, как в фойе мы сбивали гипсовый декор со стен, машины три мусора вывезли…
Если говорить про хобби – то иметь его очень важно, особенно для женщины. У меня любимое занятие — плетение из бисера, но не украшения, а цветы. Отдельная история – как я этим заинтересовалась.
Мечты? Попасть в Царствие Небесное. Ну а если спуститься на землю, то в обозримом будущем – дописать книгу «Психологическая помощь в кризисных ситуациях», это научно-популярная книга, в научной парадигме, но доступная для прочтения любому человеку. Это может быть будет отчасти миссионерство, ведь там будет и глава о духовном выборе в момент кризиса.
Записала Юлия Зиберт, участник Клуба Приходских пресс-секретарей.
