Об аскетике православного христианина, о перемене ума, изменении жизни и опыте покаяния преподобной Марии Египетской рассуждает в очередном своем Великопостном наставлении руководитель миссионерского отдела Екатеринбургской епархии иерей Даниил Рябинин.
— Великий Пост подходит к концу, и в его завершении Церковь ставит в пример покаянный подвиг великой святой. О том, что сделала Мария Египетская для того, чтобы исправить свою жизнь, подробно рассказано в жизнеописании, которое читалось на богослужении, именуемом еще «Стояние Марии Египетской». Мы еще вернемся к некоторым аспектам подвига Марии, а сейчас хотелось бы обратить внимание на важнейшую деталь.
Особенностью аскетики православного христианина является то, что духовные достижения, к которым стремится христианин, являются результатом его совместного усилия с Богом и Церковью. Вне их это лишь очередное падение в гордость и тщеславие. Недаром один из монашеских светочей, преподобный Антоний Великий, говорил: «Точное исполнение заповедей Божиих научает человека его немощи». В этом наше здоровое отличие от восточных мистических практик. Где «достижения» носят характер нарциссического самолюбования и эгоцентрической самовлюбленности подвижника в обнаруженный труд по преодолению примитивной биологической жизни и попытке обнаружить свое духовное родство с иным миром. Итогом этих попыток, с точки зрения практики Православной Церкви, становится духовное фиаско «подвижника», который так и не смог выйти за рамки себя самого, утонув в гордости и самодовольстве.
Обратим внимание на важную деталь жизни Марии Египетской. Перед уходом в пустыню она причащается Тела и Крови Христовых, Которые становятся залогом ее оздоровления. Удивительно! В случае с великой грешницей Марией причастие служит лекарством, а не наградой за труды, которых еще не обнаружено. Обнаружена лишь решимость изменить свою жизнь. Но решимость – одно, а доведение замысла до конца – совершенно другое. И как раз помощью в подвиге, путеводителем и хранителем становится Сам Иисус Христос, Чьих Даров Мария причащается и уже дальше – идет в пустыню.
И точно таков же итог ее жизни. Жизни прожитой совершенно не зря, ради спасения бессмертной души – в надежде Воскресения, когда можно увековечить свою личность в полноте. На исходе дней Мария также просит ее причастить, и здесь, безусловно, мы видим причастие, как награду за труды и единение с Церковью в Теле и Крови на Которых Церковь и стоит, и утверждается. Нет никаких индивидуальных подвигов и мистических озарений, которые ставили бы подвижницу вне Тела Христова. Наоборот – все эти достижения только в Боге возможны и ради Бога же и совершаются. Такова максима православного аскетизма и духовного совершенства. Человек никогда не одинок, у него нет повода унывать и отчаиваться из-за ощущения пустоты рядом, это лишь эмоции – факт же тот, что Бог – всегда рядом, и эту близость лучше всего обнаружить в Евхаристии и Церковном единстве. Поэтому, на какой бы стадии духовной жизни не находился христианин – поручительством его адекватной религиозности будет максимально частое приобщение Христовых Тайн.
Очень важно увидеть то, как произошла перемена ума, произошедшая с Марией Египетской. Есть такой замечательный современный историк, публицист и общественный деятель Евгений Николаевич Панасенков. Он, действительно, один из лучших специалистов по истории XIX века, и, в особенности, истории Наполеоновских войн, но вот как исследователь религий он специалист, к сожалению, очень слабый, точнее сказать, простонародным выражением — никакой. Вот его объяснение быстрого распространения христианства в Риме, в начале первого тысячелетия: «проповедники и проповедницы небольшой новоиудейской секты приходили к старым матронам Рима, пресытившимся сексуальной жизнью в молодости, и успокаивали их речами, что Бог им все простит, если сейчас они примут крещение. Тем эта индульгенция нравилась, и для успокоения совести они легко крестились — так христиане «купили» себе популярность». Смешно, конечно, слышать такое от человека, именующего себя ученым, потому что даже ученик церковно-приходской школы в курсе, что христианство, особенно раннее, да и сейчас – это религия молодых. Можно вспомнить святую Екатерину, или Варвару, или Пантелеимона – это все юные, очень юные люди, девушки и юноши, для которых проповедь о Христе Воскресшем оказалась самой важной вестью в жизни.
Но вот пример и Марии Египетской – действительно, пресытившаяся в молодости грехами женщина, это так; но далеко не в преклонных же годах решившая переменить свою жизнь. И каких усилий ей это далось! 17 лет бесстрашно грешила и 17 же лет добровольно, жестоко страдала от страстей, воспоминаний и помыслов так, что вынуждена была истязать собственную плоть удалением в пустыню, ограничением в пище и комфорте, борясь за собственную свободу. Полное несоответствие с тем, о чем очень уверенно пытаются рассуждать некоторые далекие от Бога люди. Опыт и практика Церкви всегда обнаруживает несостоятельность такого поверхностного ироничного критиканства. Потому что речь идет о самом главном – подлинном счастье человека и настоящем смысле его жизни, который можно продлить в вечности, не ограничивая временными рамками.
Смотрите также:
Великопостные беседы: «Лествица» преподобного Иоанна — «золотой фонд» Православной Церкви
Великопостные беседы: «Крест как вольное страдание ради избавления»
Великопостные беседы: «Память Григория Паламы — непаханое поле для подвижничества»
О прославлении Бога: миссионерский отдел продолжает серию Великопостных бесед
Миссионерский отдел начинает серию Великопостных бесед
