В Миссионерском институте 26 января 2017 года состоялось очередное заседание постоянно действующего семинара «Диалог науки и религии». Темой заседания стало: «Жизнь и смерть человека с точки зрения врачей и богословов». Слушателей было так много, что аудитория не могла вместить всех желающих, отметили организаторы мероприятия. По их словам, в этот раз получился именно диалог — диалог религии и науки. Сначала выступил священник, настоятель храма во имя Казанской иконы Божьей Матери иерей Георгий Слесарев, а после него – врач-кардиореаниматолог Алена Владимировна Порезанова.
Людмила Константиновна Конышева, профессор кафедры социально-гуманитарных дисциплин Миссионерского института:
– Отец Георгий рассказал о различиях между смертью тела и смертью души. После грехопадения Адама наши тела стали тленными. Именно смерть тела чаще всего и называют смертью человека. В момент смерти душа покидает тело. После этого тело исчезает, разлагается. Душа же продолжает существовать вечно. «Смертью души» в Православии называют ее разлучение с Богом, то есть богооставленность. Путь души по выходе ее из тела зависит от того, чем была наполнена жизнь человека до смерти тела. Бог определяет место, подобающее каждой душе до всеобщего воскресения мертвых в нетленных телах и Страшного Суда.
Существует много мнений о том, где локализована душа в теле. Ранее душа традиционно связывалась с сердцем и кровью. Однако операции по трансплантации сердца и замене крови показали, что человек после этих операций продолжает быть самим собой, то есть душа его остается прежней. Сейчас склоняются к мнению о том, что душа как бы разлита по телу, по его живым тканям. И, пока в теле имеются живые органы и ткани, остается в нем и душа.
Ответ священника на вопрос о локализации души в теле человека явился моментом передачи «эстафетной палочки» от него – к ученому.
Рассказ врача Алены Владимировны Порезановой был захватывающе интересным и даже … страшным. Оказывается, в Европе XVII–XVIII вв. страх быть похороненным заживо был столь силен, что появились специально оборудованные гробы, снабженные сигнальными системами: флажками, переговорными устройствами и даже устройствами эвакуации. Докладчик показала слайды с изображениями таких гробов.
Именно эти настроения и стимулировали разработку и применение критериев смерти. Перед современной медициной встал вопрос о поиске такого критерия, который был бы, с одной стороны, объективным и обоснованным, опирался бы на данные науки, а с другой – практически доступным, то есть применимым для оценки врачами в самых разных условиях. Кроме этого, критерий смерти должен быть согласован с мировоззрением человека. Например, в православии главный человеческий орган – это сердце, поэтому критерий небьющегося при наступлении смерти сердца удовлетворял критериям религиозно настроенных людей. Однако такой критерий не «состыковывается» с распространением аппаратов искусственного поддержания кровообращения и возможностями трансплантологии.
В настоящее время медицина ставит знак равенства между смертью мозга и смертью человека, поскольку незаменимой системой организма признается только мозг.
Возможны несколько трактовок понятия «смерть мозга». Медики продолжают дискуссию о том, какую из них следует принять как границу, разделяющую состояния «явно жив» и «явно умер». Далее Алена Владимировна показала фрагменты фильма, в котором врачи пытались реанимировать больных с разными формами смерти мозга. При этом один остался жить, два других были отключены от аппаратов искусственного дыхания и кровообращения.
Еще одним стимулирующим фактором разработки критериев смерти стало развитие трансплантологии. Забор непарных, жизненно важных органов у умершего донора возможен только после констатации смерти. Промежуток времени, доступный медицинским работникам для забора органов, между констатацией смерти и крайней точкой сохранения жизнедеятельности органов очень короток. Это потребовало юридически значимого установления критерия смерти, для того чтобы развитие трансплантологии не вступало бы в противоречие с законодательством и мировоззрением. В России критерий мозговой смерти был законодательно утвержден в 1992 году в законе Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (статья 9): «Смерть мозга наступает при полном и необратимом прекращении всех его функций, регистрируемом при работающем сердце и искусственной вентиляции легких».
Таким образом, возможности современной медицины делают факт смерти не столько результатом естественно заданных событий, сколько контролируемым событием, наступление или ненаступление которого зависит от решений третьих лиц.
Принятие критерия «мозговой смерти», конечно, порождает многие проблемы, связанные, например, с поведением в отношении людей, находящихся в «стабильном вегетативном состоянии», при этом медицина затрудняется установить срок, в течение которого человека с утраченным сознанием необходимо поддерживать и наблюдать, и после которого жизнеподдерживающие мероприятия можно прекратить.
Далее Алена Владимировна отметила, что культура современной цивилизации – это культура гедонистического типа. Соответственно смерть признается как событие, не совместимое с наслаждением, и все разговоры о смерти в какой-то степени табуированы.
Идеи о том, что своим телом после смерти можно распорядиться, что можно пожертвовать свои органы после смерти другому, нуждающемуся в них для спасения жизни, в настоящее время не находит одобрения у подавляющего числа людей. Как для религиозного, так и для светского сознания мертвое тело обладает особым статусом. Все мировые религии запрещают нанесение повреждений телу умершего человека, предписывают бережное и почтительное отношение к нему, своевременное захоронение по определенным правилам.
В современной России действует система изъятия органов у умершего, которая называется «презумпция согласия», то есть если в течение жизни человек официально не возразил против изъятия его органов в случае внезапной смерти, он рассматривается как потенциальный донор.
В последние годы разворачивается дискуссия о необходимости юридического перехода нашей страны к иной системе забора органов у умерших – к «презумпции несогласия». Далее докладчик показала копии законов, действующих в РФ в настоящее время, а также проектов их новых формулировок.
Доклады отца Георгия и Алены Владимировны Порезановой вызвали живую дискуссию. Им было задано множество вопросов. Все постоянные участники семинара отметили, что именно это заседание было особенно оживленным и интересным.
Семинар завершился молитвой и традиционным чаепитием, отметили в Миссионерском институте.
