События последних дней показывают, что от терроризма не укрыться, не спрятаться. Почему так происходит? Как жить в этом мире, если смерть так близко? Как реагировать на происходящее? Что делать со страхом за себя и за близких? Отвечают священники.
Мы уже привыкли ко всякого рода жертвам
Протоиерей Владимир Вигилянский, настоятель московского храма мц. Татианы при МГУ, председатель Информационной комиссии при Епархиальном совете Москвы:
— Сегодня говорят, что все перевернулось в мире, потому что совершен теракт в Париже. Да, теракт в Париже – это страшно. Но разве происходившие террористические атаки в Ираке, Ливии, Афганистане, России, Испании, Великобритании и происходящее, скажем, в Сирии или на Украине, менее ужасно? Европа, например, не заметила серию заживо сожженных людей в 2014 году – в Киеве (18 февр.), Корсунь-Шевченковске (20 февр.), в Одессе (2 мая), не заметила в Восточной Украине продолжающейся до сегодняшнего дня блокады, целенаправленные убийства тысяч мирных людей: детей, старух; погибших от голода стариков, разрушение детских учреждений: школ, детских садов… Мне рассказывали священники из Луганска о том, как разгромили из орудий район Луганска, где живут слепые в своих частных домах.
Нам жалко всех, абсолютно всех, в том числе, конечно же, и французов. Особенно мне: у меня дед-француз родился в Париже, прадед родился в Париже и моя мама – француженка. Безусловно, я переживаю за погибших там. Но обязан переживать за них так же, как за всех погибших мирных людей в других странах. Для христиан считать, что кто-то более достоин жалости и сострадания, а кто-то менее – неприемлемо.
Говорят, что последний теракт породил страх и панику. Возможно, где-то это есть, но не у нас. За последние 20 лет мы пережили взрывы поездов, самолетов, автобусов, троллейбусов, жилых домов, школ, театров, больниц, рынков, площадей… Счет идет на тысячи! Но мы, к сожалению, уже так привыкли ко всякого рода жертвам, к огромному количеству абсолютно ни за что пострадавших людей. В том-то и ужас, что многие с этим свыклись. Так что у нас не паника, а, скорее, наоборот – едва ли не обыденность.
Например, в египетском Шарм-Эль-Шейхе в 2005 году происходит теракт, убито около 100 человек, а у нас увеличивается количество продаж путевок туда. То же самое и с недавним терактом в Тунисе.
И если бы не российские власти, которые запретили полеты самолетов в Египет, то я вас уверяю, что и сейчас бы возросло количество туристов, поскольку туры резко подешевели.
Страх в целом есть, говорю это как отец троих детей и восьмерых внуков. Но страх этот не связан с последними событиями: он порожден местным криминальным контекстом. Раньше такого страха не было. Я в детстве ходил в школу один, ездил на метро один с семи лет. Сейчас это кажется дикостью.
Страх появился у людей, потому что провалилась гуманистическая идея естественного совершенствования людей. Никакого гуманистического совершенствования людей нет, есть только антигуманистическое совершенствование средств убийств людей. Единственное, что может человека каким-то образом освободить от страха – это вера в Бога. Только она дает какую-то силу, уверенность и мотивацию для существования в этом безумном мире.
Мне кажется преувеличением, когда говорят, что из-за произошедших терактов, в России может усилиться разделение на национальной почве. Помню, как говорили, что русский народ подвержен особой ксенофобии и антисемитизму. Это оказалось мифом: в 90-е годы я натолкнулся на социологические исследования, связанные с этим вопросом. Выяснилось, что по ксенофобии и антисемитизму многие европейские страны нас обогнали, мы в нижней части таблицы…
У нас люди очень терпимы по отношению друг к другу. Просто крикуны-националисты и шовинисты весьма заметны. Особенно когда их тиражируют определенные издания, которые частные высказывания чрезмерно гиперболизируют и обобщают, чтобы выдать их за мнение всего общества. Возможно, у нас нет особой любви одних наций к другим, но и агрессии между ними не наблюдается.
Теракты в Париже ставят насущный вопрос о действиях властей по защите населения. Главная функция государства – это безопасность своих граждан при неукоснительном соблюдении законности. Безвольные власти должны уступить место тем, кто профессионально и жестко будет предотвращать насилие в отношении общества – и во Франции, и в России.
Сейчас в России мы видим решительный сдвиг в этом направлении, что нельзя сказать про многие европейские страны.
Смерть может прийти в любой момент
Протоиерей Андрей Ефанов, секретарь Епархиального Совета Кинешемской епархии, руководитель Информационного отдела:
– Мир, в котором произошли Беслан и Норд-Ост, имеются ввиду теракты, связанные с этими названиями, не может именоваться цивилизованным. И, что бы ни говорили, что у террористов нет национальности и веры, это не так. Да, гипертрофированная, болезненная национальная и религиозная самоидентификация, да, не поддерживаемая официальными лидерами как стран, так и религий, но прямая взаимосвязь между религией, национальной идентификацией и склонностью к терактами есть, и мы её видим каждый раз, когда происходит очередная трагедия.
Пока нет никаких реально действующих методов по предотвращению терактов. Всех людей не проверить, в душу каждому не заглянешь. Поэтому надо быть готовым, как это ни тревожно, что каждый из нас или наши близкие могут стать жертвами террористов. Как жить с этим чувством?
Во-первых, надо помнить, что жизнь скоротечна и непредсказуема, поэтому к смерти надо быть готовым в любой момент. Стать жертвой авто или авиакатастрофы, упасть на скользком асфальте или просто не проснуться в своей постели – все это случается гораздо чаще, чем вероятность стать жертвой террориста. Поэтому к смерти надо быть готовым всегда.
Регулярные исповедь и причащение, непрестанная молитва и память смертная – все это поможет нам «да наглая смерть не похитит мя не готоваго». Неверующим сложнее.
Во-вторых, надо помнить, что земная жизнь – преддверие истинной жизни, жизни вечной. Не стоит пытаться удержаться в прихожей, если хозяева зовут войти в гостиную. Так и не стоит ограничиваться стремлением удержаться в земной жизни, зная, что конец её неизбежен. Все в руках Бога, на Него и будем уповать.
В-третьих, конечно, необходимо противостать терактам. По мере своих скромных сил. Собственным примером, воспитанием детей, добротой к окружающим мы можем изменить мир к лучшему. Пускай это маленькая капля в море, но ведь море и состоит из этих капель.
И последнее: постараемся, все же, помнить, что мы живём на очень маленькой планете. События на одном её краю немедленно отражаются на другом. Поэтому постараемся быть теми «светом миру» и «солью земли», которые смогут предотвратить всякое разделение и любую ненависть на Земле.
Апостолы смогли обойти всю вселенную и везде посеяли семена Евангелия. Сейчас эту же миссию выполнять несравнимо легче. И возложена она на нас – христиан.
Мы должны молиться за всех без исключения
Протоиерей Андрей Дудченко:
– Такие события, как трагедия в Париже, показывает нам, насколько хрупкой на самом деле является человеческая жизнь и как мы должны беречь друг друга. Сегодня, в воскресенье, на литургии в нашем соборе мы молились о всех жертвах парижских терактов, равно как и о всех убитых и погибших — в том числе и о всех жертвах дорожно-транспортных происшествий: третье воскресенье ноября — международный день памяти жертв дтп. Если внимательно приглядеться, то можно увидеть, что смерть всегда рядом с человеком, и не только как результат болезни. По статистике, в нашей стране несчастные случаи на дорогах — вторая по численности причина смерти.
Смерть близко всегда, хотя мы чаще всего об этом не помним. Но когда происходят такие события, как теракты в Париже 14.11, или в Америке 9.11 — люди объединяются вокруг трагедии. Сколько замечательных проявлений человеческой солидарности мы видим в эти дни. Постоянно думать о смерти человек не может: иначе сойдешь с ума. Но для верующего во Христа в смерти есть иная перспектива, кроме конца: это воскресение вместе со Христом и жизнь в Божьем Царстве. Поэтому вопрос для нас должен стоять не в продолжительности жизни сейчас на этой земле, но в ее качестве — в том, ради чего я живу и ради чего готов умереть.
Бывает так, что становится невозможно не переживать за близких. Но в таком случае у нас есть возможность отдать эту тревогу в руки Божии. Ведь все то, что нас волнует, что беспокоит наше сердце, мы можем приносить Богу в молитве. Одна из важнейших характеристик веры — доверие. Кто для нас Бог? Грозный Судья? Властелин, который будет вести подсчет долгов своих нерадивых рабов? Или все же — Отец, которому мы можем отдать наши тревоги? Готовы ли мы довериться Отцу безраздельно — и в жизни, и в смерти?
И еще один момент. Как говорил старец Силуан Афонский, мы должны молиться за всех. И если за всех — то значит за всех без исключения, без разделений на вероисповедания и конфессии, за верующих, атеистов и агностиков, и даже — как бы ни было это трудно — за тех, чей разум поглощен тьмой, толкающей их на убийства невинных людей. Молиться за врагов — это не значит признавать их правоту или «право» делать то, что они делают — но молиться о том, чтобы их души освободились от тьмы. Пока человек жив, в нем есть семя образа Божия, и значит — Бог дает ему шанс…
“Мир во зле лежит” никто не отменял
Протоиерей Александр Стрижак:
– В целом, мир ничем не отличается сам от себя. Какие-то внешние признаки меняются, конечно, но “мир во зле лежит” никто не отменял. Войны никогда не прекращались, преступления против личности были всегда, как и набеги соседей, кочевников, викингов, пиратов, переселения народов, нашествия варваров или завоевательные походы империй. Информации стало больше, оружие совершеннее, стратегия и тактика серьезно изменялись не раз, но для человека нет разницы отчего умирает его близкий или он сам. Он все равно умирает. Проблема смерти всегда будет стоять перед человеком и всегда будет его волновать. В этом смысле ничего особенного в мире не произошло. Поэтому и жить надо как всегда – по заповедям Божьим, наиглавнейшие из которых, как мы знаем, – любить Бога и ближнего, а в идеале еще и врагов своих.
– Почему так происходит?
— По человеческому своеволию. Свобода действовать есть у каждого человека, как он ее использует, это вопрос к каждому человеку отдельно. Тут мы ничего не изменим, злонамеренные люди будут всегда.
– Что делать со страхом за себя и за близких?
— Совершенная любовь изгоняет страх. Если я доверяю свою жизнь Богу, то чего мне бояться? Господь управит, как нужно. И сохранит близких так, как мне своими слабыми силами никогда не сохранить. Знаю, что многие в отчаянии заламывают руки и говорят, что люди, которых убивают на Ближнем Востоке и в Европе, тоже верили Богу, и вот их нет. Что тут можно ответить? Только то, во что веришь сам. Я верю, что жизнь моя в руке Божьей, и знаю, что никто не обещал мне вечной жизни в этом мире. Знаю, что для христиан первых веков главным было ожидание встречи со Христом, а не максимальное удаление во времени этого момента. Так чего же желать мне? Только того, чтобы встретить смерть достойно в тот момент, который будет угоден Богу.
На практике я бы посоветовал меньше уделять внимания новостям и обсуждениям. Стресс губителен для нас, зачем подрывать свое здоровье преждевременно? Так не останется никаких сил на преодоление настоящих и будущих трудностей. Узнали, помолились, помогли, если есть чем. И на этом все, хватит.
СМИ — это просто бизнес, компании будут стараться продать свой товар подобно тому, как другие продают сигареты или алкоголь. Их не беспокоит состояние нашего здоровья, семейных отношений, трудоспособность, точно так же, как изготовителей табака и водки. На старый товар будут клеить новые этикетки, повторяя и пережевывая подробности, которые нам совсем ни к чему, но подавать это будут как исследования, мнения экспертов и т.д. И мы вновь и вновь будем наносить раны своей душе. Но зачем нам травить себя? Рядом с нами люди, которые нуждаются в нашем общении, в нашей помощи. Разумнее потратить время и силы души на них.
– Как вообще жить, если смерть так близко?
— Смерть всегда близко. Современникам стало свойственно всячески исключать из жизни любые напоминания о ней, но она близка, и встреча с ней так же естественна, как и рождение в этот мир. Она имеет множество разных видов, одно у нее одинаково для всех – неизбежность. Как мы живем сейчас? Если неправильно, то надо исправляться. Смерть других людей всегда служит нам напоминанием о собственном нерадении, о бесцельности своих действий, о разменивании по мелочам. Вот, задумавшись об этом в очередной раз, самое время провести ревизию целей, задач и методов и приложить усилия к выстраиванию подлинно христианского образа жизни.
– Как не допустить разделений?
— Не разделяться самим. Не позволять себе оскудевать любовью.
Наш мир все дальше уходит от Христа
Иеромонах Феодорит Сеньчуков:
– «Мы живем в Эру Водолея» – так говорят апологеты движения New Age. Я не знаю – кто такой этот Водолей, и на чью мельницу он льет свою воду, но события последних лет – и попытки решения конфликтов войной, и национальная истерия, а теперь вот и серия терактов – все говорит, что наш мир все дальше уходит от Христа. Видимо, к этому самому Водолею.
«Мир во зле лежит», – привычно повторяем мы, и начинаем приспосабливаться к этой жизни во зле. Нет, мы стараемся сами зла не совершать, мы просто… просто живем. Просто зарабатываем деньги, ездим на курорты, одобряем правителей или фрондируем… А Христос остается все дальше. Но свято место пусто не бывает – здесь эта поговорка оборачивается своей прямотой. Если Христа нет – приходит тот, кто вместо Христа. Антихрист. И тогда звучат взрывы, разрывы бомб, автоматные очереди. Захватываются заложники и падают самолеты. Потому что антихристу нужен салют в его честь. Потому что он – гордец и тщеславец.
И не надо утешать себя тем, что это где-то там, в «Парижах», на проклятом бездуховном Западе, у пиндосов и лягушатников, жидов и укропов. И в наш дом уже не раз приходила беда – и на улицу Гурьянова, и на Дубровку, и в Волгоград, и в Беслан. Теперь над Синаем. Мы слишком спаяны все на этой Земле.
Вспомним читавшийся вчера за Литургией рассказ о гадаринском бесноватом. Бесы, изгнанные из него Спасителем, вселяются в самых близких к человеку существ – в свиней. И эти свиньи безумеют и прыгают с обрыва. Но там рядом был Спаситель. А если Он брошен нами, оставлен где-то в прошлом? Тогда и нас увлечет в пропасть это стадо. Значит – у нас только один путь. Вернуться к Христу. Всем вместе, не деля себя на нации и государства. Единым сердцем и едиными усты. И тогда никакой антихрист, никакие слуги его в свинском обличии нас не одолеют. Потому что не в силах их разлучить нас со Христом. Не в силах они и разлучить нас с нашими близкими, ибо мы вместе – во Христе!
«Господи, помоги мне вернуться к моим любимым»
Протоиерей Федор Бородин, настоятель храма Космы и Дамиана на Маросейке (Москва):
– Когда думаешь об этих ужасных событиях, которые происходят и у нас в стране, и в разных других странах: во Франции, в Египте, в Кении, понимаешь, что ты от этого совершенно незащищен. И ты, и твои любимые. Что мне делать с этим пониманием?
Наверное, осознавать, что оно помогает стяжать память смертную. Смертная память – это великая добродетель. Мы так живем, как будто смерть никогда к нам не придет. И вот напоминание, что она очень близко, может прийти как угодно, в любой момент. И мы молимся, чтобы не пришла смерть нагло, внезапно, чтобы не уйти неготовыми. Хотя есть очень много святых, которые умерли внезапно. Например: праведный Артемий Веркольский был убит молнией. Есть очень много мучеников, которые были убиты как бы неподготовлены, внезапно. Но, они были готовы внутренне, ждали, что могут умереть внезапно. Вообще культура памяти о смерти спасает очень от многого.
В Библии сказано: «Помни последняя твоя и вовеки не согрешишь » (Сир. 7, 39). И Василий Великий говорит, что человек, который все время помнит о смерти, он или вообще не грешит или грешит очень мало. И преподобный Серафим Саровский в сенях ставил гроб. Многие святые клали черепа ушедшей братии на стол в своей келье. Когда у монаха начинается искушение, его игумен призывает помолиться в костницу, где на полках стоят ряды черепов ранее ушедших братьев. Когда я учился в семинарии, несколько монахов сделали себе рентгеновский снимок головы, и повесили на окно «фотографию» своего собственного черепа, чтобы помнить о смерти.
Память смертная действительно помогает жить. Вот такой урок мы можем извлечь из случившегося. Еще один важный урок – нужно творить добро. Потому что надо умножать любовь и не умножать ненависть, неприязнь. Апостол говорит: “Не будь побежден злом, но побеждай зло добром” (Рим.12,21). Если в ответ на любое действие другого человека я ненавижу его, то моя душа отравлена злом, которое есть в том человеке. Зло его души бросило метастазы в мою душу и поразил ее. Чем больше во мне неприязни, ненависти, осуждения, раздражения, тем больше я проявляю нарушение заповеди «не убий». Мы все помним, как Христос расширил эту заповедь в Нагорной проповеди: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: “рака”, подлежит синедриону; а кто скажет: “безумный”, подлежит геенне огненной» (Мф. 5:21-22).
Есть и такие слова Христа: « И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк. 6:31) Это относится не только ко мне, что я должен себя мерить так, как хочу, чтобы мерили меня. Мне всегда казалось, что в этом есть некое обетование Господа. В этих словах есть надежда.
Человек выходит из дома и должен молиться: «Господи, помоги мне вернуться к моим любимым». Так мученики первых веков выходили из дома, каждый прекрасно знал, что его могут спросить: «Ты христианин?» Например, спросить могли соседи, которым понравилось его имущество и которые в случае его ареста и казни получат некоторую часть. Он понимал, что ответит положительно, и сразу поведут на казнь. Или так, как сейчас живут христиане в Пакистане. К христианину нему могут подойти несколько подростков и просить: «Ты почитаешь Магомеда великим пророком?» А христианин не может ответить положительно, потому, что Магомед ничего не говорил о Христе истинном, не называл Христа Богом. А раз не может, то, по тамошним законам, кощунствует и должен быть предан смерти.
И вот так люди и живут, каждый день готовые умереть за Христа. Будем себе напоминать об этом.
Я для себя эти страшные события пытаюсь прочитать, как послание Божие мне, чтобы я не забывал о Его заповедях и о смерти. Мы живем так, как будто ее нет. Но мы ведь не пришли сюда жить вечно.
Когда над нами совершалось таинство Крещения, священник над каждым из нас молился о том, чтобы мы стали сопричастниками смерти Христовой, а также сопричастниками Его воскресения. Вот наше упование. Вот то, что у нас никто не может отнять ни при каких обстоятельствах, кроме нас самих. Мы можем это сами потерять.
И помоги нам Господь справиться со всеми внешними обстоятельствами. Помоги, сделай, чтобы этот кошмар терактов не повторялся. Давайте молиться за тех, кто в нашей стране отвечает за безопасность, чтобы их Господь вразумил, как лучше выполнять им их обязанности. Мы же молимся и о властях, и о воинстве. Эти люди нуждаются в этом. Господи, помоги всем нам!
Ненавистью к людям других национальностей и вероисповеданий мы подтолкнем ко греху тех, кто еще колеблется
Протоиерей Федор Кречетов, настоятель храма великомученика Георгия Победоносца в Грузинах (Москва):
– Мы говорим, что каждому суждено умереть именно в тот момент, который ему судил Бог. Кроме терактов существуют аварии, болезни и так далее. Посмотрите статистику, сколько человек погибло за день в автокатастрофах, увиденная цифра может ужаснуть.
Что касается терактов, надо понять, что террористы не всесильны. Хотя мы, конечно, не сможем держать под 100% контролем нашу жизнь и страну.
Господь все видит, но Он не контролирует каждый наш шаг. Да, террористическая война может связать нас страхом, парализовать. Но только если я сам слишком уж цепляюсь за эту жизнь.
Себя, и всех близких надо предать в руки Господа. С Ним – не страшно. «Сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим», – не случайно же говорим мы на ектенье.
Когда зло вырывается из под контроля, оно должно вызывать одну реакцию у христиан: усиление духовной жизни: бОльшую молитву, бОльшую чистоту жизни, понимание и готовности к тому, что мы, если приближается момент нашей возможной смерти, мы должны быть готовы к нему.
Если человек готов, он переходит в другую жизнь и это воля Божия, если не готов, Господь оставит его здесь. Повторяю, зло хоть страшно, но не всесильно.
Помню историю, как где-то в Африке человек-христианин спас других, когда взял и вдруг обнял смертника, приняв на себя удар взрывного устройства. Мы должны так же отвечать на угрозы терроризма. Не в том смысле, чтобы стремиться погибнуть, а стремясь потушить зло, ненависть проявлением христианской любви. Наказанье для террористов должно быть неотвратимым со стороны государства: безнаказанность развращает. Но важно понять – ненавистью к людям других национальностей и вероисповеданий в ответ на террор мы не только не сделаем лучше, мы скорее подтолкнем ко греху тех, кто еще колеблется. И, наоборот, только проявлением искренней христианской любви мы можем остановить распространение зла в этом мире.
Уменьшайте последствия зла
Протоиерей Олег Батов:
– Очень и очень многие в последние дни зажигали свечи в память о жертвах терактов в Париже и Бейруте, Египте и Израиле. Эти свечи отражают внутренний свет и огонь боли, сострадания и молитвы. Но свечи порой оплывают и чадят. Для внутреннего огня веры страшнее всего копоть страха и нагар ненависти. Господь ясно и многократно предостерегает от того и другого.
Нынешнее испытание безусловно является вызовом нашей вере, серьезности нашего христианского выбора. Важно помнить, что Господь отказывается от исследования природы зла, когда говорит о падении Силоамской башни (Лк.13, 4), о том, что не согрешили ни родители слепорожденного, ни он сам (Ин. 9, 3).
Он лишь показывает Своим ученикам, что по мере сил необходимо уменьшать последствия зла. Апостол Павел пишет Коринфянам: «утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем». Это то, что нужно сейчас очень многим.
Невозможно сегодня не переживать за своих близких. Ведь не дорожить христианин имеет право только своей жизнью. Иначе мы скатываемся к логике террористов. Христос отдал Себя за жизнь мира. Важно не отказываться от жизни во всей ее полноте, не поддаваться парализующему страху, помнить, что вера и доверие — не случайно слова однокоренные.
Мы сами создали этот страшный мир
Протоиерей Александра Агейкин, настоятель Московского Богоявленского кафедрального собора в Елохове (Москва):
– Все наши страхи, – признаки нашего маловерия. «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены», – говорит Господь (Мф. 10:29)
Все, что с нами случается, и наша реакция на это – крепкое напоминание нам о том, что мы сейчас живем в очень большом отрыве от Бога. Вчера в Евангельском чтении, в чтении апостольского послания эта тема очень ярко звучала. Казалось бы, такое отношение к нашему сегодняшнему времени имеет евангельский рассказ об исцелении гадаринского бесноватого? На самом деле иносказательно речь идет о каждом из нас. Ведь каждый из нас, подобно этому бесноватому, исцеленному милостью Божий и прикрепившемуся ко Господу, связывается цепями заповедей и послушания. Но мы их разрываем, отходим от Бога, и нас носит по миру, по опасному миру, который грозит нам всякими бедами.
Если мы сами будем соблюдать целостность в плане веры, в соблюдении заповедей, благочестивых традициях и так далее, то мы будем идти на встречу Богу, будем рядом с Господом. Кого нам тогда бояться?
Страшный мир этот мы создали сами. И сами же его испугались. Вот в чем проблема. Поэтому, нужно уповать на Бога и вернуться к Богу, подобно этому исцеленному человеку, который сидел у ног Господа, и ему уже ничего не нужно было.
Очень перекликается с сегодняшним днем и тот отрывок (2 глава) из послания апостола Павла к Ефесянам. Апостол говорит, что Господь Своей жертвой сделал нас одним целым. «А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою» (Еф. 2:13) Тогда, когда писал апостол, имелся в виду языческий и иудейский мир. И сегодня мы должны стремиться к этому единству. Ни к разделению по национальному, этническому, культурному, субкультурному признаку, а именно единству во Христе. Христос ведь умер за тебя и за него, человека другой веры. Твоя слабость в том, что ты не можешь его убедить в этом, что твоя вера его не зажигает. Тогда ты его ненавидишь, непонятно почему. Ты же должен ненавидеть свою слабость, а не этого человека.
Источник: Православие и мир
