Середина XII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группировок: Ольговичей и Мстиславичей. Святой Игорь, волей Божией вступивший в борьбу за Киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследственный грех княжеских усобиц.
Под Киевом произошла битва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича, и киевские войска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Игоря Ольговича взяли в плен, привезли в Киев и посадили в «поруб». Все его княжение продолжалось всего две недели.
Вдали от суеты мира сего, тяжело больной, он стал раскаиваться в своих грехах и просил разрешить ему постричься в монахи. 5 января 1147 года епископ Переяславский Евфимий постриг его в иночество. Вскоре он выздоровел и был переведен в Киевский Феодоровский монастырь, где принял схиму с и всецело предался иноческим подвигам.
Киевское вече, желая отомстить роду Ольговичей, постановило расправиться с князем-иноком. Восставшие ворвались в храм во время литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери святого Игоря и потащили его на расправу. Ожесточение толпы было столь велико, что даже мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию.
5 июня (18-го по нов. ст.) 1150 года Князь Черниговский Святослав Ольгович, родной брат убиенного Игоря, торжественно перенес святые мощи князя Игоря на родину, в Чернигов, где они были положены в раку “с теремом” в кафедральном Спасском соборе. Тогда же было установлено празднование памяти святого.
Тропарь блаженного Игоря, великого князя Черниговского и Киевского, глас 4
Наста днесь всечестная память страстотерпца благовернаго князя Игоря,/ созывающая люди в пречестный храм Спасов,/ идеже радостно сошедшеся благочестивых множество/ молитвенно празднуют святую память твою,/ и с верою взывают ти:/ молися, святе, стране Российстей, граду Чернигову и всем православным христианом/ в мире и благоденствии спастися.
Кондак блаженного Игоря, великого князя Черниговского и Киевского, глас 6
Изменил еси земнаго княжения славу/ во иночества образ смиренный/ и страдальчески земное житие скончав,/ ныне на Небесех радуешися,/ усердие моляся/ о чтущих тя, Игоре, страдальцев похвало.
